К 42-м годам он успел выпустить под своим именем все, что только можно: от парфюма и одежды до постельного белья, «Айфона» и сноуборда, а еще стал, пожалуй, самым подделываемым российским дизайнером и уже десять лет может смело считаться главным символом московской тусовочной жизни. Вместе со своим баром.
Добавлю от себя: Денис Симачев (42) – просто мужчина мечты. И холост, что немаловажно. В интервью изданию «OK!» семилетней давности Ксения Собчак (35) расспрашивала его о жене, которую никто из тусовки никогда не видел. «Это для тебя она мифическое существо, а для меня реальный человек, вторая половина», – сказал тогда Симачев, а в недавнем выпуске «Секретного миллионера» заявил: «Я разведен».
Денис Николаевич встречает нас на пороге Denis Simachёv shop & bar (которому 17 апреля исполнится 10 лет) в черной футболке, вельветовых брюках и «Адидасах». Отмечать юбилей планируют грандиозно – 20, 21 и 22 числа – больше секретов не раскрывают.
Ясно одно – вечеринка будет с размахом. В прошлом году на день рождения бара по его периметру поставили несколько кулеров с виски и холодильники с маленькими бутылочками коктейлей. Какое количество алкоголя уйдет в этом году – страшно представить. А еще по случаю юбилея «Симачева» Вика Газинская запустила Instagram-флешмоб – теперь все старожилы и завсегдатаи бара выкладывают фотографии с хэштегом #DSBAR10YEARS. «Кстати, сначала в «Симачеве» вообще нельзя было фотографировать, — Вспоминает Денис. – Я запрещал это делать, потому что хотел, чтобы все, что происходит в баре, в нем и оставалось. Именно поэтому здесь люди творили то, чего больше нигде не могли себе позволить».
Он признается: «Иногда кажется, что бар существовал всегда и даже революцию видел. Кстати, Пушкин здесь тоже был, и это не шутка. Когда-то на месте «Симача» стоял полицейский участок, где Александр Сергеевич получал паспорт». Подтверждений этому мы найти не смогли, но Денис Николаевич так уверенно рассказывал, что не поверить ему сложно.
Мало кто знает, но история бара «Симачёв» началась совсем не в Столешниковом, а по адресу Курская, д. 5. Там у Дениса была студия. Раз в месяц он закрывал ее для своих друзей, которым тогда негде было тусоваться – в столице никто не знал, что такое «клубная жизнь». «Я был в полной уверенности, что никакой коммерческой выгоды это приносить не может, поэтому делал это исключительно для себя и еще 20 человек», — говорит Симачев. Приглашениями на эти вечеринки были sms, которые рассылал Денис. «Раздавать флаеры – слишком дорого и по-старперски, а «смс-ки» — то, что надо». Показываешь на входе – проходишь, не показываешь – идешь домой. Так было и на первой тусовке в баре. Правда, гостей было совсем немного – все те же «свои». Да и знаменитой хохломы здесь раньше не было. Она появилась позже – решили чем-то «прикрыть» фасад здания.
Тогда Симачев и подумать не мог, что совсем скоро очередь на вход будет тянуться аж до Большой Дмитровки – «Этот адрес я воспринял как вызов». Арт-директор бара, Сергей Плешаков (он же Оранж), который тоже работает здесь с самого первого дня, вспоминает: «Денис говорил: «Потерпите полгодика, сюда войти будет невозможно», и мы ему верили», а Симачев смеется: «Открою тебе секрет: я не верил ни во что из того, что тогда вам обещал. Вот здесь хочу сказать большое спасибо Аркаше Новикову (54) за то, что когда-то сказал мне: «Если за бар возьмусь я, из этого ничего не выйдет, а если здесь что-то и получится, то только если ты будешь делать это сам»».
И Денис начал буквально собирать бар своими руками – «Я до сих пор не могу описать этот стиль. Здесь все куплено на блошином рынке и очень правильно расставлено». Самое смешное, что делалось это по принципу «Главное, чтобы не было модно»: «Вот притащили к нам ковер, мы на него смотрим и думаем: «Нет, слишком модный, не место ему здесь». Надеюсь, за эти 10 лет ничего из этого в моду не вошло».
Знаменитая шестиярусная стеклянная люстра, которая висит на первом этаже, была выкуплена Симачевым у одного архитектора на ярмарке антиквариата Portobello Road в Лондоне. Их было всего две, и каждую деталь мастер отливал вручную, а Денису продавать не хотел. Но Симачев блестящий оратор, поэтому в итоге вообще ни копейки за нее не отдал. У синих стульев, что стоят на втором этаже, тоже своя история – это сейчас их можно купить в любом мебельном, а тогда они были уникальными: «Чтобы сделать один такой стул, сотни других летели в помойку, потому что это ручная гибка – разогреваешь толстый слой пластика и придаешь ему нужную форму. И такими мелочами напичкан весь бар – о них, слава богу, никто не знает – в противном случае, все давно растащили бы», — смеется Симачев.
А бисерная люстра, которая висит в третьей кабинке по левому крылу «Симачева», привезена из Марокко. Рядом с ней – обложка журнала Times с Путиным – тоже не фейк. Бюст из той же кабинки в бар принес тоже Денис. «Я спрашиваю: «Это кто?», — вспоминает Оранж. — А он мне: «Понятия не имею». Тут приходит к нам мой друг-диджей из Турции, археолог по образованию, и говорит: «О! Да это же Агриппа! (Римский полководец, – Прим. ред.)». Вбиваю в «Гугл» – реально он!» (Смеется.) Правда, на табличке под этим самым бюстом (когда-то ее специально оставили безымянной, чтобы кто-то дал бюсту свое имя) выцарапано «Лея» – это дело рук Лизы Аминовой (18). «Ну ладно, пусть будет Лизкина табличка», — улыбается Симачев.
Здесь не стирают со стен мат, не отклеивают чьи-то стикеры – «Бар живет своей жизнью», — говорит Денис. Была одна история, когда уборщица стерла с плитки теги и рисунки, которые оставляли заморские гости, и после этого здесь вообще запретили что-либо трогать обслуживающему персоналу.
В общем, «Симачев» – это бар с огромной историей и безумными вечеринками. Правда, оценить их по достоинству смогут не все. Например, дочь Дениса Соня (16) – «Я вообще-то совсем не строгий отец, но мою дочь здесь все знают, поэтому нормально тусануть у нее не получится – мне сразу все сообщат. Зато, может, так она найдет какие-то другие крутые места в Москве!», — смеется Симачев.
Кстати, попасть сюда довольно трудно – у фейсконтрольщика Димы глаз наметан: если он решил, что сегодня этому человеку не суждено танцевать под «О, Фомин-Фомин» или «Твои глаза», то так тому и быть, и никто, даже сам Денис Николаевич на его решение повлиять не сможет – такие договоренности. В 2008-м, например, не пустили Киркорова (49) – «Его не узнал наш первый фейсконтрольщик. Но, судя по тому, что мне говорят знакомые, здесь побывали абсолютно все, — говорит Симачев. — И Киркоров, кстати, тоже. Мы как водопой, у которого в жару собрались и маленькие, и большие, и добрые, и злые, и все одинаково хорошо себя чувствуют».
Ну и какой бар без интересных историй? «Как-то на день рождения мне подарили мотоцикл BMW, и я такой навеселе говорю: «О, класс, спасибо», а наутро человек звонит и спрашивает: «Ну как тебе мотоцикл-то?», а я говорю: «Какой мотоцикл?», звоню в бар: «Есть мотоцикл?» — «Нет мотоцикла», а потом смотрим по камерам и видим: на Столешку заезжает «Газель», из нее выходят два парня, загружают мотоцикл и уезжают. Я этого не видел даже! Так и не нашли».
Но в «Симачеве» и не такое бывает. Вот идешь ты по коврам, разгребая ногами конфетти, а там внизу кто-то лежит. «Были у нас такие истории. Фамилий называть не буду, но это очень показательно – как только ты переступаешь порог бара, все перестают обращать внимание на твой статус, деньги и знакомства. Ты заходишь сюда и даже не понимаешь, в какой стране находишься. Для кого-то это Париж, кто-то видел что-то похожее в Лондоне, а кто-то ни с кем не сравнивает, просто думает: «Это лучшая ночь в моей жизни!» Впрочем, здесь каждая ночь – лучшая».