Фото: Георгий Кардава. Стиль: Валерия Балюк. Макияж: Яна Уракова. Прическа: Наталья Лаврухина. Продюсер: Оксана Шабанова
Актриса Ирене Мускара приехала в Россию восемь лет назад и осталась покорять театральные подмостки и постигать широкую русскую душу. Теперь эта миниатюрная итальянка с большими глазами и очаровательным акцентом знает о русских людях почти все. И с удовольствием делится этим с PEOPLETALK.
Я родилась в городе Мессина на Сицилии, на юге Италии, в большой итальянской семье. И актрисой я, если честно, хотела стать с малых лет. Когда мне было шесть, мы с подругой поставили маленький спектакль для всех детей деревни. Сюжет уже не помнит никто. Но был оглушительный успех. Мы потом даже повторяли его для тех, кто не смог прийти и посмотреть! (Смеется.)
В школе я начала играть в театральном кружке. А наш преподаватель в свое время учился у великого русского театрального режиссера Анатолия Васильева в России. И конечно, он рассказывал о своей жизни. И я поймала себя на мысли, что тоже хочу учиться в России. Причем я совсем не понимала, что такое Россия! В общем, в один прекрасный момент я сказала родителям, что хочу стать театральной актрисой и учиться в России. Они меня, конечно, не поняли. У нас так заведено: актерство – не профессия. Нужно обязательно иметь в своем арсенале еще какое-то ремесло. Но я все-таки решила – хочу в Россию.
Сразу после школы было очень страшно переезжать, поэтому еще на родине я поступила в Миланский католический университет на факультет филологии и иностранных языков и начала учить русский язык. А когда пришло время писать дипломную работу, я выбрала тему «Почему Чехов актуален, а его современник Андреев нет» и убедила университет, что не смогу написать работу, если не буду в Москве, – нужные документы были только в библиотеке музея МХАТ. Так мне дали грант, и я прилетела сюда на несколько месяцев. И уже в Москве я начала ходить на спектакли и потихоньку разведывать, как поступить в театральный институт и что для этого нужно.
Я приехала в Москву зимой и влюбилась в столицу с первого взгляда. Мне очень повезло – было тепло и практически без снега. (Смеется.) Когда я написала диплом и вернулась в Италию, сразу начала готовиться к переезду. И через полгода я снова прилетела в Москву поступать. Читала перед приемной комиссией в ГИТИСе монолог Шарлотты из «Вишневого сада», стихи и прозу на итальянском. Когда я поступала, у меня был какой-то невероятный творческий подъем. Знаешь, такое ощущение, что я была пьяной все 15 дней, – было очень круто.
Свитер, M Missoni; джинсы, Monki
После ГИТИСа я приняла сумасшедшее решение остаться в Москве. Было несколько причин: во-первых, у меня уже были предложения о работе в театре. Во-вторых, я просто почувствовала, что если уеду сейчас, то не вернусь больше никогда. И решила – останусь до Нового года. Новый год растянулся уже на несколько лет. (Смеется.) Мои знакомые по 15 раз в день спрашивали: «Почему ты здесь? Зачем?» Сейчас я понимаю, что особой логики в моих действиях не было. (Смеется.)
За эти годы я много где играла. Год назад, например, я поставила моноспектакль Gate A 33 вместе с Екатериной Ряховской, театральным художником и постановщиком. Это история русской женщины, которая всю жизнь жила за границей. Она находится в аэропорту Нью-Йорка и ждет рейс в Москву. Самолет опаздывает, и она начинает вспоминать прошлое. Это, конечно, история любви. Фантазия, основанная на воспоминаниях реальных людей. А еще я сейчас играю в «Театре вкуса». В коротком метре тоже недавно снималась, в «Happy birthday, Роза», съмки которого проходили в Нью-Йорке.
Платье, Victoria Andreyanova; туфли, Stuart Weitzmann
Мне вообще нравится развиваться в России творчески. Когда я говорю это друзьям, они косо на меня смотрят! (Смеется.) Но мне кажется, что в России остался тот самый настоящий театральный дух, который, к сожалению, потихоньку теряется во всем мире. А еще я озвучиваю детские мультики. Канал «Теремок ТВ» переводит русские мультики на разные языки мира, и на итальянский в том числе. Я, естественно, отвечаю за него. Это очень интересно.
Я живу скромно и просто – снимаю комнату в Москве. Мое богатство – это мои друзья: из театральной и киносферы, а также и вообще не связанные с искусством.
Блуза, Elisabetta Franchi; сарафан, Monki
Я считаю, что у искусства нет национальности. Вот я, например, мечтаю когда-нибудь сняться в красивом и достойном полнометражном фильме, и мне все равно, чей он будет: русский, итальянский, американский… Да даже если меня позовут сниматься в Камбоджу, но сценарий будет интересный, я побегу, точнее, полечу.
Италия, мне кажется, самая близкая по духу страна к России. Не зря русские так любят гулять по Италии, а итальянцы – по России. В Москве, кстати, есть очень большая итальянская община. В других городах тоже, но намного меньше.
Меня все уже несколько лет спрашивают: «А вам не мешает, что русские не улыбаются»? А я всегда отвечаю: «А вы сами постоянно улыбаетесь?» Это стереотип, что в Италии все и всегда счастливы и улыбаются. Кроме того, я просто уже привыкла. А еще я заметила, что в России люди, может, и выглядят угрюмо, но, если найти с ними общий язык, они становятся веселыми, расслабленными и разговорчивыми. Кстати, еще я заметила, что русские люди очень трагичны в душе, даже если не показывают виду. Идет девушка по улице с отстраненным выражением лица, а внутри у нее драма разворачивается: с парнем проблемы, в учебе не ладится, денег нет.
Конечно, я хочу семью и детей. И мне все равно, какой национальности будет мой муж – итальянец, русский или кто-то еще. Главное, чтобы человек был хороший и интересный. И мне даже неважно, чем он будет зарабатывать на жизнь – профессор, актер, врач. Разве это важно, когда речь идет о любви?