Ровно неделю назад жизнь миллионов людей в корне изменилась. С каждым днем появляются новые ограничения: российские авиакомпании приостанавливают полеты, мировые кинопремьеры переносятся, а соцсети замедляются.
Сфера культуры не стала исключением. Театральное сообщество наиболее резко отреагировало на ситуацию в стране. Один за другим начали подавать в отставку художественные руководители, актеры и режиссеры. Некоторые по политическим соображениям, другие по этическим.
24 февраля глава Центра имени Мейерхольда Елена Ковальская уволилась из-за конфликта на Украине, что послужило началом для целой серии кадровых перестановок. Примеру Ковальской последовал художественный руководитель театра Маяковского Миндаугас Карбаускис, который на следующий день в своем Facebook написал: «Я тоже ухожу».
Вскоре о своем уходе объявили французский хореограф балетной труппы Московского академического музыкального театра имени К.С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко Лоран Илер. Тогда же исландский художник Рагнар Кьяртанссон заявил о закрытии перформанса «Санта-Барбара» в «ГЭС-2». Последовали и отстранения: миланский театр La Scala исключил оперную певицу Анну Нетребко из мартовских спектаклей.
Перемены коснулись и Большого театра – там приняли решение отложить премьеру балета «Искусство фуги» из-за того, что Россию покинул хореограф-постановщик Алексей Ратманский. А лондонский театр «Ковент-Гарден» отменил гастроли «Большого», которые находились на финальной стадии планирования.
Но не все реагируют так радикально. Многие театры продолжают работу в прежнем режиме и даже, наоборот, активизируют силы. Так, например, во МХАТе имени Горького остановили все ремонтные работы и сообщили о возобновлении спектаклей. Уже 6 и 7 марта будет представлена постановка «Женщины Есенина». Хотя до начала событий ремонт планировали закончить только в 2023-м.
И если во МХАТе репертуар не стал подстраиваться под нынешнюю повестку, то в Центральном театре российской армии будут ставить спектакли на военную тему исключительно с русскими актерами и оркестром.
Перечислять отставки и кадровые перестановки в столичных театрах можно еще очень долго, но все это говорит только об одном – глобальных изменениях. Главный вопрос – каких? Ждут ли нас военные спектакли и агитационные выступления? Будет ли какое-то театральное импортозамещение? Насколько сильно политика влияет на театр? Об этом и многом другом мы поговорили с экспертами.
«Стали происходить изменения, которые давно назрели»
Какие изменения последуют за кадровыми перестановками? Это, наверное, самый главный вопрос, который волнует практически всех любителей театра, балета и оперы. Мнения среди экспертов здесь разделились. Автор Telegram-канала «Закулиска» считает, что увольнения глобально никак не изменят драматический театр. Что касается оперно-балетного мира, то, по словам ведущего редактора литературно-издательского отдела Большого театра Анны Галайды, отставки нанесут существенный ущерб нашему балету и опере.
Автор Telegram-канала «Закулиска»
«Как ни странно, стали происходить те изменения, которые уже давно назрели. Острая ситуация спровоцировала и ускорила ряд отставок. Самое ужасное, что все эти «массовые отставки» (на самом деле пока совсем не массовые) никак не повлияют на театральную индустрию. Потому что сама по себе театральная индустрия (по крайней мере, в Москве) практически развалена. Есть только одна серьезная потеря – уход Римаса Туминаса, но это было известно давно, и Театр Вахтангова готовил к этому изменениями в уставе.
Что касается остальных, то с Миндаугасом Карбаускисом (художественный руководитель театра Маяковского — Прим. Ред.) Депкульт Москвы планировал распрощаться в конце текущего театрального сезона. Миндаугас решил сыграть на опережение и «уйти красиво». Безусловно, Карбаускис одаренный режиссер, но глобально на театральный климат в городе, а тем более в стране, не влияет. Иногда хорошие спектакли, но не более. К «индустрии» все это не имеет отношения.
Уход Ковальской и Волкострелова – это просто смешно в контексте рассуждений об «индустрии». Нет ни одного театрального проекта ЦИМа, о котором можно было бы говорить как о Событии. Все, что происходило там, связано с чем угодно, кроме Театра. Если захотите использовать в качестве контраргумента успешный спектакль «Солнечная линия» – это не столько ЦИМ (Центр имени Мейерхольда — Прим. Ред.), сколько режиссерская удача Виктора Рыжакова, почти антреприза в лучшем смысле этого слова».
Анна Галайда, ведущий редактор литературно-издательского отдела Большого театра и ведущая телеграм-канала «Король танцует»
«В оперно-балетном мире отставок среди руководителей немного, в силу того что российский музыкальный театр, за исключением столиц и нескольких региональных театров, оторван от глобальных международных процессов и технологий. Но даже отставка худрука балета Театра имени Станиславского и Немировича-Данченко, француза Лорана Илера, наносит существенный ущерб нашему балету, потому что он представлял незнакомую, непривычную и авангардную для нашего искусства модель балетного театра, представлял нестандартные решения и необычный репертуар. Так, например, благодаря Илеру в России впервые поставили балеты российских по происхождению балетмейстеров Сергея Лифаря и Рудольфа Нуреева. И, как мы увидели в начале этого сезона, за годы его правления в труппе родился новый очень талантливый российский хореограф Максим Севагин.
Для зрителей же даже более очевидными будут потери, связанные с отъездом артистов. Репертуар ведущих оперных театров Москвы и Петербурга выстроен на включенности в международную систему «приглашенных звезд», потому что вокалисты – штучный «товар», и многие годы у нас не шли оперы Генделя и Вагнера, потому что не было отечественных певцов, способных исполнять этот репертуар.
В балете сложно найти сегодня российскую труппу, где не работали бы танцовщики-иностранцы как на ведущих позициях, так и на сольных и кордебалетных, так как наши хореографические училища не могут обеспечить кадрами полсотни балетных компаний России. Так что в целом очевидно, что нас ждет сужение репертуара, понижение градуса художественных событий, понижение профессионального уровня как в ведущих, так и в самых скромных театрах».
Агитационные спектакли, как ответ на политические события
Театральная индустрия всегда резко реагировала на мировые изменения. В ходе разных потрясений пугающего масштаба главной целью культурных заведений было поддержание духа общества и атмосферы в стране. После новости о том, что в Центральном театре российской армии будут ставить спектакли на военную тему, невольно в голову пришла мысль: «Вдруг сейчас все театры будут подстраиваться под повестку?» Так ждут ли нас агитационные постановки от столичных режиссеров.
Автор Telegram-канала «Закулиска»: «Вполне возможно. Только хорошо бы научиться их достойно делать, чтобы это было интересно и не выглядело агитацией. Хотя мировая история показывает, что на фоне «войны» всегда хочется мира и любви. Поэтому мы надеемся, что сейчас скорее схлынет волна модных «протестных» спектаклей и появятся спектакли, которые станут агитацией за честь, красоту и любовь».
Анна Галайда: «Это зависит от политики государства. Но опера и балет – как раз те жанры, которые не приспособлены к прямому отражению реальности, их сила – в образности, в сложном преломлении реальности. Когда от них требуют актуальности любого рода в ультимативном порядке, такие премьеры обычно оборачиваются самыми громкими провалами».
В своем репертуаре: будут ли работать московские театры?
Сами театры об изменениях в репертуаре пока говорить не спешат. Многие представители отказались комментировать ситуацию или вообще не отвечали на звонки и письма. Но мы узнали, в каком режиме сейчас работают Театр на Таганке и Театр на Бронной и появятся ли изменения в афише из-за последних событий.
Ирина Апексимова, директор Театра на Таганке
«Театр на Таганке работает в штатном режиме. Не отменен ни один спектакль, стоящий в афише. Кроме того, сняты все ограничения по количеству зрителей в зале и отменены QR-коды. Репертуарные планы на сезон составляются за год или больше. На подготовку каждого спектакля уходит несколько месяцев. Это очень сложный и трудоемкий процесс. Сейчас у нас полным ходом идет подготовка к премьере «Дон Кихота» в постановке Дениса Хусниярова, которая состоится 22 и 23 апреля».
Елена Мироненко, директор Театра на Бронной
«Наш репертуар не изменится. Театр работает в штатном режиме – принимает зрителей и показывает спектакли. Каждый день в театре идут репетиции, скоро мы выпускаем четыре новых спектакля: «Вишневый сад», «Таня», «Гамлет» и спектакль по повести Бориса Васильева «Вы чье, старичье?». Показы этих постановок будут осуществляться уже на исторической сцене Театра на Бронной.
Театр – живой организм, и, конечно, должен чувствовать ритм времени, энергии зала, но одновременно театр – это искусство, а искусство существует в двух измерениях – актуальном и вневременном. Каждый театр и каждый художник сам выбирает, что для него важнее. Для нашего театра важен баланс одного и другого».
«Политика влияет на театр только тогда, когда это становится модным»
Глобальные события, происходящие сегодня в мире, не могут не повлиять на все аспекты нашей жизни: от продуктовой корзины до образования и культуры. Однако и до конфликта на Украине, тема политики оказывалась чуть ли не главной сюжетной линией большинства столичных спектаклей.
Автор Telegram-канала «Закулиска»: «Политика влияет на театр только тогда, когда это становится модным. И когда, кроме как о политике, художнику не о чем сказать. Последние годы на сцене были исключительно спектакли с «политическим окрасом» при определенной модной позиции. И это стало утомительным. Ярчайший пример того, что зритель устал от «протестной повестки», – успех «Войны и мира» Римаса Туминаса. Спектакль о жизни Духа и Души».
Вдобавок из-за санкций мы, наверняка, лишимся гастролей мирового театра. Так что еще одной тенденцией станет активное театральное «импортозамещение».
Анна Галайда: «У нас не будет «какое-то импортозамещение», а только оно и будет. Потому что оперы и балеты – это, например, права на музыку. Большинство композиторов не рождено в России, а если и рождено, то наследники прав часто живут вне России. Например, наследники Прокофьева и Стравинского живут за рубежом, за рубежом располагаются и большинство издательств, обладающих правами на партитуры умерших композиторов. Так что с большой долей вероятности можно говорить о том, что их произведения выпадут из репертуара.
Уже известно, что фонды, обладающие правами на многих ведущих европейских хореографов, тоже готовы отозвать лицензии на исполнение. Но даже если с ними удастся договориться на ближайшее время, то обычно эти лицензии подписываются на три года, после чего они должны заново оплачиваться. Если валюту будет невозможно переводить за рубеж, то даже добрая воля фондов не позволит сохранить в репертуаре их произведения. Это касается и ныне живущих постановщиков. Так что мы останемся с крошечным набором давно выученных опер и балетов».