После трагического эксперимента с сухим льдом, произошедшем на дне рождении «Аптечного ревизорро», Екатерина Диденко (29) стала популярна на весь мир. О ней говорили западные СМИ, на ее страницу в Instagram подписалось около 500 000 человек, а цены на рекламу увеличились вдвое! Но давать интервью журналистам Екатерина не спешила (если, конечно, не считать участие в программе «На самом деле» на Первом канале) – она считала, что на ее личной трагедии «СМИ наживаются и поднимают рейтинги». Теперь же ее мнение, судя по всему, изменилось: Диденко дала первое интервью YouTube-шоу «Пушка» и откровенно рассказала, как изменилась ее жизнь после трагедии.
О начале карьеры блогера
«Веду уже более 4 лет. Началось с моего первого декрета, я искала любые подработки. В это время я сидела в группе «ВКонтакте», в которой занимались тестированием разных товаров для молодых мамочек. Я тоже тестировала товары, писала отзывы, а потом в этой группе появилась объявление, что им требуется сотрудник и я устроилась на эту работу. Мне тогда платили 500 рублей в месяц, а потом поняла, зачем я буду кому-то что-то вести, если могу сама. С этого момента начала заниматься своей страницей в Instagram.
Сначала я постила развивашки для малышей, после рождения второго ребенка мой блог стал чисто мамским (как уложить ребенка спать, например). Потом мне моя подруга сказала, что я могу вести фарм-блог, я сходила на «Контрольную закупку» и должна была найти аптеку, в которой я бы купила 5 препаратов за 100 рублей. Подруга говорит: «Это твоя фишка». Первые подписчики ко мне пришли с гива. Первый гив у нас был с Анной Хилькевич, так пришла ко мне первая аудитория, потом стала покупать рекламу».
О семье
«Мама мечтала, чтобы я была провизором. Мама у меня медсестра, папа — юрист, но с ним мы не поддерживаем отношения. Последний раз он мне позвонил в день смерти мужа для того, чтобы узнать, можно ли ему выступить на Первом канале. На этом все».
О супруге
«Мы познакомились в Пятигорске, он добавился ко мне «ВКонтакте». 11 лет были вместе. Он добился моего расположения. Он был очень ответственным, очень внимательным. После его смерти началась неприятная бумажная волокита, и я заходила в его компьютер — там все по полочкам разложено. Просто бери и распечатывай. Он всегда во всем меня поддерживал. Он был опорой и настоящим мужчиной».
О трагедии
«Людям нужно кого-то обвинять. Это было тяжело, особенно, когда берешь телефон в руки и видишь, что про тебя пишут и говорят. У меня, конечно, было и до этого общение с хейтерами, но тогда это было как первый опыт».
О Первом канале
«Я созвонилась с адвокатом, с утра она мне сказала, что мы никому никаких комментариев не даем. У меня забирают телефон, потом мы видим, что начинается твориться в Интернете. Писали об этом все: блогеры, СМИ, желтые газеты – и все подавали информацию, как им удобно. В Сети появляется ролик, который менты практически обманным путем забрали у моей знакомой, которая была на вечеринке. Адвокат мой говорит, что начинают звонить со всех телеканалов, пишут СМИ, просят комментарий, в дверь ко мне стучаться журналисты, у подъезда караулят, за руки хватают, моих соседей спрашивают. Адвокат сказала, что раз инцидент получил такой большой резонанс, нужно дать комментарий. Она говорит, что был звонок с Первого канала. Я не вела никакие переговоры о деньгах. Гонорар был до 500 000 рублец».
О съемках
«Я в гримерке сидела и плакала, они меня просто уговаривали выйти на съемки. Мне хотелось об этом говорить. Я не хотела уходить в депрессию, я хотела продолжить жить. Я каждому таксисту рассказывала об этой трагедии».
О заработках
«Да, выросли охваты. Подписалось примерно полмиллиона человек после инцидента, плюс я продолжаю делать рекламу, участвовать в гивах. Вырос доход в три раза, но выросли и расходы».
