В рамках проекта #этонашекино PEOPLETALK знакомит тебя с самыми интересными героями киноиндустрии. Мы уже успели поговорить в прямом эфире с Аглаей Тарасовой (26), Андреем Бурковским (36) и Аней Чиповской (32). Сегодня же провели эфир с мамой и дочкой, актрисами Юлией (49) и Полиной (24) Ауг. Они рассказали о поцелуе с Квентином Тарантино, хулиганской юности Полины и самой большой ссоре. Собрали главное.
Юлия о роли в «Овсянках»
«Я познакомилась с Алексеем Федорченко благодаря Полине. Тогда еще Facebook не был популярен, и мы все сидели в ЖЖ. Я вела активно блог, была популярна, и на меня подписался тогда мне еще не известный человек, что-то комментировал. Я много фотографировала Полину, потому что у нее были огромные глаза, и выкладывала эти фотографии в ЖЖ. Леша в тот момент планировал снимать «Небесные жены луговых Мари», увидел Полю и понял, что обязательно будет ее снимать. Потом так сложились обстоятельства, что с этим фильмом он запуститься не смог, но возникла возможность снять «Овсянки». Он продолжал читать мой ЖЖ, я выложила портрет, где была совсем без косметики, рыжая и вся в веснушках. Леша увидел эту фотографию и пригласил меня на знакомство. В общем, я получила роль благодаря Полине».
Юлия о судьбе
«У меня в жизни было несколько волшебных историй, когда жизнь разворачивалась, но не потому, что я так этого хотела, а потому, что произошли события, которые разворачивают твою жизнь на сто восемьдесят градусов, хотя ты не прикладывал к этому усилий. Я не совсем фаталистка, мне кажется, что это как точки, они не постоянны. Постоянно нужно трудиться, работать, развиваться. Когда накапливается критическая масса — происходит этот разворот, но необязательно в ту сторону, в которую ты хочешь».
О поцелуе с Квентином Тарантино
Полина: «Это был 2010 год, тот самый год, когда председателем жюри в Венеции был Квентин Тарантино, тогда мама поехала на фестиваль с «Овсянками» в конкурсной программе. После фильма он аплодировал тринадцать минут, а потом была вечеринка. На этой afterparty никогда не бывает журналистов, поэтому все себя ведут разнуздано. Потом появляется человек, и у тебя ноги подкашиваются от волны его энергии. Вокруг него сразу столпилось кольцо людей, и вдруг я вижу, что Тарантино раздаёт автографы. Я поняла: «Сейчас или никогда». Подбегаю к маме, прошу дать мне бумажку, она дает свое маленькое приглашение. Я подхожу к Тарантино, на ломаном английском ему объясняю, что моя мама снималась в «Овсянках». Когда он это услышал, то сказал: «А, «Овсянки», давай сюда свою маму». Я подбегаю к маме, кричу: «Мама, там Квентин Тарантино с тобой познакомиться хочет. На вечеринке, где Квентина Тарантино хотят все, он болтал с двумя бабами из России».
Юлия: «Мы болтали сорок минут, потом пришел Марко Мюллер, директор фестиваля, сказал Квентину, что пора собираться. И это абсолютно актёрская вещь, когда ты все понимаешь и чувствуешь не мозгом, а кожей, ты находишь внутри волны. Когда Квентин начал прощаться, вокруг нас стояло кольцо зрителей. И в этот момент я понимаю, чего ждут зрители, и Квентин это тоже понимает. Он на меня посмотрел и сказал: «Ну что, поцелуемся?». Мы поцеловались, но кротко и стеснительно, и за нашими спинами мы услышали вздохи разочарования. И мы начали целоваться так долго, что вокруг нас начали считать секунды вслух».
Полина о подростковом возрасте
«Все зависело от среды, в которую я попадала. Мы много переезжали, я часто меняла школы и иногда попадал в такие районы, куда попадать не стоило. Это сейчас мне что-то нравится, мне нужен поток, а раньше был момент, когда мне ничего не было интересно, мне нужно было только пойти посидеть с ребятами у падика. И тогда мне мама сказала, что если я останусь на таком же нулевом уровне, то она, конечно, будет меня любить, но не как личность, а как собачку. У меня был ощущение, что меня стукнули по башке».
Юлия о воспитании
«Ты не имеешь права приказывать ребенку, манипулировать, ты должен уважать его, уметь слышать, уметь разговаривать с ним. Если ты хочешь, чтобы ребенок с тобой говорил, ты должен быть абсолютно честен с ним. Требовать искренности от ребенка, когда ты сам врешь, такого быть не может. Обо всем надо говорить, все надо проговаривать, потому что если возникает проблема и ты ее проговариваешь, она уже становится меньше. Уважение и принятие того, что ребенок тебе не принадлежит, что это не твоя собственность — это самое важное».
Полина о прозвище мамы
««Императрица» — это уже имя нарицательное, маму так называю я, мои друзья. В сериале «Екатерина» она играла роль Елизаветы Петровны, я поехала к ней в Чехию на съемки. Когда мама снималась, она была не совсем мамой, потому что произошла мимикрия с ролью».