«Еще одну серию посмотрю, и все», – обещаем мы себе, но все равно продолжаем до тех пор, пока за окном не потемнеет, а веки сами собой не начнут закрываться.
Какие хитрые приемы используют шоураннеры и режиссеры, чтобы зрители не отрывались от экрана?
Почему одни сюжеты мы готовы пересматривать по несколько раз, а другие выключаем чуть ли не с первых минут? В чем феномен турецких и латиноамериканских сериалов, которые с успехом бьют рекорды просмотров на протяжении многих лет? И почему мы виним себя, когда не успеваем посмотреть новинку? Рассказываем, что такое клиффхэнгеры и как они влияют на наше сознание.
Что такое клиффхэнгеры и как они влияют на нас
Не так давно в повседневную речь вошло слово «бинджвотчинг», которое является калькой с английского языка (Binge-watching) и означает просмотр залпом какого-либо контента, например сериалов или рилсов в соцсетях. Достаточно вспомнить, как зрители во всем мире бурно обсуждали новый эпизод «Остаться в живых», «Во все тяжкие» и «Игру престолов». Многие пересматривали целые сезоны, строя свои догадки о судьбах героев. И конечно, на фоне популярности росли фандомы, в которых поклонники шипперили героев в фанфиках, придумывали мемы, устраивали косплеи и спорили.
Конечно, когда есть такой ажиотаж, человек, который не смотрел ни одной серии, чувствует себя аутсайдером. Отсюда формируется синдром упущенной выгоды, или эффект FOMO (fear of missing out). Само по себе это явление не ново, но с бурным развитием технологий оно приобрело более широкий масштаб. В то же время зритель стал более избирательным, поэтому успех сериала определяет качество. Чтобы привлечь больше аудитории, в арсенале киноделов много приемов. И наиболее часто они прибегают к клиффхэнгерам – интриге, когда повествование обрывается на самом интересном месте.
В переводе с английского языка клиффхэнгер (cliffhanger) буквально означает «вцепиться в обрыв». Это понятие наглядно иллюстрирует сцена из корейского триллера «Олдбой», в котором герой буквально держится за край высокого здания, а внизу мчатся автомобили. Мы пока не знаем ни имени героя, ни почему он находится в таких обстоятельствах, но нас уже тревожит, что будет с ним дальше – разобьется или выживет? Именно на этом элементе неизвестности держатся многие сериалы.
Почему мы так обеспокоены судьбой персонажа, которого даже не знаем? На основе каких признаков зритель отождествляет себя с героем, который ничуть на него не похож?
Начнем с того, что наше внимание очень избирательно. Например, во время движения поезда мы привыкаем к стуку колес, но, если локомотив внезапно затормозит, мы запомним не только то, что чуть не упали, но и окружающих людей – во что они были одеты и о чем говорили. Наш мозг оценил ситуацию как потенциально опасную, поэтому запомнил ее очень хорошо. Именно по этой причине во время просмотра кино, мы запоминаем моменты убийства, аварии, хирургические операции и прочие сюжеты, в той или иной степени связанные со смертью. Дело в том, что в момент опасности происходит всплеск адреналина и кортизола – гормона активизации и стресса.
Кинематографисты знают об этом и осознанно играют на наших чувствах. Наглядно это иллюстрируют турецкие и латиноамериканские сериалы, в которых каждая серия заканчивается разоблачением, смертью или попаданием персонажа в неприятную ситуацию. Поскольку наш мозг всегда прогнозирует развитие событий, мы рефлекторно продолжаем переживать за судьбы героев. Чтобы успокоиться, нам необходимо узнать, что с ними все в порядке, поэтому мы с нетерпением ждем продолжения.
Примеры клиффхэнгеров в кино, которые нас до сих пор цепляют
Съемка под «голландским углом»
Термин «голландский угол» означает съемку, при которой получается как бы «заваленный» кадр, то есть актеры сняты при наклонной линии горизонта. С помощью этого приема режиссер показывает напряженное состояние героя. Зритель чувствует, что вот-вот произойдет какой-то ужас. Например, в фильме «12 обезьян» Терри Гиллиам снял так почти все сцены в психиатрической лечебнице, куда попали герои Брюса Уиллиса и Брэда Питта.
Действие одним кадром
Длинный кадр также становится «якорем внимания» для зрителя. Этот прием используется как клиффхэнгер в финале «Бердмэна», когда герой Майкла Китона выходит в окно, а потом из него высовывается его дочь в исполнении Эммы Стоун. И мы видим, как выражение ее лица меняется с испуганного, на счастливое. Сначала зрителю непонятно, чему радоваться, ведь очевидно, что герой покончил с собой, но потом камера отдаляется, и мы видим здание с высоты птичьего полета. Тела героя нигде нет. Лишь потом мы понимаем, что герой Китона парит над городом при помощи крыльев.
Голос(а) за кадром
В идеале голос за кадром должен не комментировать картинку, которую зритель и так видит, а сообщать какую-то новую информацию. Например, в сериале «Почему женщины убивают», главная героиня вспоминает, как погибла ее дочь: когда она моет посуду, мы слышим звук удара и голоса соседей. Лишь потом она догадывается, что случилось что-то ужасное, и выбегает на улицу. Так мы понимаем, что ее дочь сбил автомобиль. Другой пример, когда в «Бойцовском клубе» закадровый голос говорит: «Люди часто спрашивают меня, знаю ли я Тайлера Дердена». Лишь потом зритель догадывается, что у героя Эдварда Нортона раздвоение личности.
Транстрав
Транстрав (Dolly Zoom), также известный как вертиго, или «эффект тромбона», наглядно иллюстрирует сцена в «Челюстях». Стивен Спилберг использовал этот прием, чтобы передать весь ужас, который охватывает сидящего на пляже героя при встрече с акулой-людоедом. С помощью масштабирования вариообъектива создается эффект, при котором центральный объект – в данном случае персонаж – остается неизменным, а вот задний план, включая людей на пляже, отдаляется, уменьшаясь в масштабе. В этот момент зритель понимает, что опасность близко, из-за чего растет ощущение паники.
Разрушение «четвертой стены»
Во время просмотра фильма герои по умолчанию находится в кинематографической реальности – будто в аквариуме. Чтобы сделать нас соучастниками, а не просто свидетелями истории, режиссеры прибегают к разрушению «четвертой стены», когда персонаж неожиданно смотрит на зрителя в упор. В фильме «Волк с Уолл-стрит» герой Ди Каприо употребляет запрещенные вещества, а затем лукаво обращается к зрителю, как бы делая нас соучастниками преступления. В «Амели» главная героиня делится со зрителем своими переживаниями, смотря прямо в камеру, из-за чего между ней и зрителем возникает как бы дружеская связь. В «Энни Холл» герой Вуди Аллена стоит в очереди в кино и жалуется своей девушке на «душного» умника, с которым у него завязался спор, а затем обращается за поддержкой к зрителю, как бы показывая – «я же говорил». А вот в «Забавных играх» этот прием в финале заставляет содрогнуться, когда убийца-психопат медленно поворачивается и улыбается зрителю в лицо.
«Взгляд бога»
Когда мы видим несколько человек в кадре, режиссер показывает объективную точку зрения. Когда же камера фиксируется на одном герое, автор хочет передать субъективное восприятие и чувства героя. Например, в фильме «Искупление» это позволяет увидеть в героине Сирши Ронан ненадежного рассказчика. Мы видим, что она лжет, когда кадры чередуются между собой. Если же режиссер хочет показать не просто объективность, а масштаб события, то он использует прием «взгляд бога». Его часто можно увидеть в исторических драмах вроде «Александр», «Спартак» или сериале «Игра престолов». Тогда камера будто парит в высоте, показывая сражение, в котором гибнут тысячи воинов. Если вдруг крупным планом показывают какого-то героя, мы чувствуем себя одинокими песчинками в этом мире.
