В этом году умерла последняя лекция: что ждет систему образования в эпоху TikTok, коучей и школ онлайн?

В тот момент, когда электронные дневники станут нормой, а полноценный диплом можно будет получить онлайн, в курсе современной истории 2020-й будет значиться как революционный год для сферы образования. Да, пандемия перевернула наши жизни с ног на голову, а заодно изменила правила игры, и то, что не менялось десятилетиями и даже столетиями, теперь, кажется, вынуждено меняться семимильными шагами.

Подгоняют и повсеместные разговоры об устаревшей системе, и новое поколение, без проблем зарабатывающее миллионы в TikTok даже без «корочки», и неутешительная статистика: по данным «Юнеско», от школ и университетов в результате пандемии оказались отрезаны 1,5 миллиарда учащихся по всему миру (это 91,3 % общего числа обучающихся), в России к текущей ситуации, по данным Центра инноваций в образовании ВШЭ, смогли адаптироваться всего 60 % образовательных стартапов, а рынок образования онлайн в стране вообще показал рекордный рост (60 %) в прошлом году.

У учеников, преподавателей, школ, университетов, колледжей, платформ не было времени, чтобы приготовиться, да и другого варианта, кроме как нырять с головой, тоже. Это было своего рода шоковой терапией, заставившей систему работать по новым правилам: так появились менторы, разговоры о soft skills и отсутствие деления на «взрослых и всегда правых». Что еще определяет будущее современного образования? 

Дистанционное обучение: быть или не быть?

Мел на школьных досках заменяют стилусы на интерактивных, уроки кочуют в Zoom, а после пандемийного прошлого года все чаще заходят разговоры о том, чтобы сделать образование полностью дистанционным. Правда, и у этой системы много минусов, и самый большой – в отсутствии социализации (по данным исследовательской компании Savanta ComRes, 60 % опрошенных студентов заявили, что университетская жизнь помогла им в социальном плане). 

Анна Кигай, специалист по научно-исследовательским ресурсам школы «Летово», объясняет это так: «Дети активно вовлечены в пользование Интернетом, и сейчас это переходит в массовую историю, глобальную войну между онлайн и офлайн. Но полного трансфера не случится, потому что это не свойственно самой нашей жизни: в онлайне отсутствует такая важная часть обучения, как эмоциональная наполненность, а это и умение ладить, и работать в команде, и дискутировать». 

Анна Кигай

«Трансляции в Zoom не дают того же эффекта, что лекции офлайн, потому что внимание рассеянно. В аудиториях по умолчанию вовлеченность больше, а преподавателю легче управлять вниманием студентами», – добавляет Алексей Полехин, программный директор образовательной платформы «Нетология».

Алексей Полехин

По его словам, студенты давно перестали видеть необходимость в лектории, когда можно взять конспект или просто найти все необходимое в Google. И когда «Нетология» запускала магистратуру совместно с ВШЭ, проректор сказал:

«В этом году умерла последняя лекция. Если нет уникального преподавания, к тебе не пойдет ни один студент».

Он считает, что университеты к преподаванию в удаленном режиме пока не готовы, хотя такая система помогает им расширять сферы влияния: увеличивать аудиторию, уходить в регионы, выстраивать маркетинг. Правда, пока студенты готовы эту систему обманывать (путем выключенных камер и микрофонов как минимум), к ней остается много вопросов, ответы на которые только предстоит найти. 

Вопросы есть и у родителей современных детей: как рассказывает Алексей Полехин, они «имеют свое представление о том, каким должно быть образование, и не готовы отдавать своих дочерей и сыновей в полный онлайн, так что мы начинаем экспериментировать с форматами». По самым благоприятным прогнозам, решение в области гибридных систем должно появиться уже в следующем году.

Образование как инвестиция в себя

Эксперты отмечают, что общий тренд на кардинальные перемены в образовательной системе связан прежде всего с общим ускорением жизни, и если раньше потратить четыре года или шесть лет на получение диплома было чем-то нормальным и привычным, то нынешнее молодое поколение на такие условия не согласно. 

Анна Кигай замечает, что если еще 30 лет назад все было размеренно, постепенно и играло в долгую («школа, университет, потом работа»), то сейчас все эти шаги могут быть очень короткими. 

«Все торопятся, и инвестировать четыре года для того, чтобы получить базу, – слишком дорого с точки зрения затраченного ресурса. Платформы, которые работают онлайн, решают проблему получения теории быстрее и динамичнее, дают кратчайший путь в профессию», – объясняет Алексей Полехин. Правда, тут же замечает: «Мировой опыт показывает, что сначала нужно получить практику, а уже на нее накладывать теорию, а когда это происходит в обратном порядке, то мы ноль умножаем на ноль – получается пустота». 

Да, нынешнее поколение требует быстрых результатов, а вот сможет ли высшее образование ответить на такой запрос? Вопрос времени. 

Менторство как замена классическим учителям

Система, в которой есть место эксперту, направляющему на нужный путь и работающему с каждым практически индивидуально, появилась в России относительно недавно и пока только развивается, но уже пользуется спросом. И этому есть логичное объяснение: «С помощью персонализации за счет живого человека в онлайн, например, возмещается нехватка человеческого общения.

Как бы то ни было, мы учимся у людей, а не у обезличенных платформ.

Если спросить вас, где вы учились, вы точно вспомните хотя бы одного самого интересного преподавателя – того, кто действительно чему-то научил», – говорит Алексей Полехин.

Но что более интересно в менторстве, так это то, что оно дает – так называемые «hidden curriculum» и «human touch» (дословно «скрытая учебная программа» и «человеческое прикосновение»).

Анна Кигай объясняет эти понятия так: «Есть теоретическая база, которую мы можем узнать сами без необходимости четыре года следовать за наставником, а есть ценности, неочевидные навыки, которые невозможно прочесть в книге. Это как раз то, что можно передавать с помощью менторства, когда ты наблюдаешь и считываешь модели поведения». 

Справочно: условно «скрытой учебной программой» можно назвать преподавание ценностей, убеждений, моральных норм.

Коуч, очевидно, нужен не всегда, и наши эксперты приводят банальный пример: чтобы качать пресс, не нужен постоянный тренер, а вот для подготовки к Олимпиаде – еще как. Для каждого этапа обучения нужен просто человек с минимальным уровнем знаний, которому можно задать вопрос.

Коллективная работа вместо учителя, который «всегда прав»

По такому принципу – студент снизу, преподаватель сверху – строилась вся предыдущая система образования, которая абсолютно не подходит поколению «зедов». Желание быть причастным ко всему, в том числе к обучению – очевидное следствие большей свободы действий и возможностей, так что и учебным заведениям приходится подстраиваться. 

«Мне как преподавателю нормально признаться, что я чего-то не знаю, спросить совета и мнения.

Сейчас не существует единого транслятора знаний – мы получаем их как от учителей, так и от студентов одновременно.

Это коллективный труд», – оценивает это явление Алексей Полехин. Он справедливо замечает, что в нынешних условиях вряд ли у кого-то есть точное понимание того, куда мы идем, поэтому каждый – автор общего будущего. 

Узкопрофильность или базовый набор знаний?

Современное образование, помимо всего прочего (нетворкинга, менторства и цифровизации), стремится еще и к узкопрофильности. Зачем, казалось бы, нужны математика, биология и литература в одном флаконе, когда можно сконцентрироваться на чем-то одном, но максимально для себя полезном? 

Анна Кигай с этим согласна только частично: «Жизнь усложняется, и мир усложняется. Для того чтобы найти свое место и быть востребованным, нужно достичь высоких результатов в том, чем ты занимаешься, и профессиональный уровень, безусловно, специфицируется. Одновременно в повсеместном усложнении особенно важно уметь интегрировать навыки разных профилей. Например, в поликлинике обо всех ваших анализах, собранных по другим врачам, вам расскажет терапевт, а в большом и сложном мире такой человек – это управленец. У него есть те самые навыки, связанные с междисциплинарностью».

По ее словам, то, что совмещает в себе грамотный управленец, – не только набор выученных предметов, но и высокоуровневые качества, о которых не прочитаешь в учебнике (более того, таких специалистов на рынке мало). Правда, для школ такие метапредметные понятия кажутся сложными и излишними, да и педагогической организации на них просто не хватает. Тут-то, кстати, как раз и пригодится ментор. 

Наши эксперты во многом друг с другом солидарны, но на 100 % единогласны в одном: предсказать будущие тренды невозможно, потому что они меняются в ответ на требования времени, а еще напрямую зависят от нынешнего и следующих за ним поколений. 

«Это непредсказуемый процесс, а путь подсказывают сами дети. Наша же задача – вовремя замечать их направление и следовать за ними. Важно не мешать детям и отмечать те интересные ходы, которые они придумывают в своем обучении. Системе образования необходимо оставлять пространство для свободы», – подытоживает Анна Кигай.

По ее словам, сейчас мы пережили огромный прорыв, и что теперь действительно важно, так это научиться существовать в новых реалиях качественно и массово. Платформы, предлагающие образование онлайн, борются за основной ресурс детей и студентов – время, университеты пытаются адаптироваться к пока только развивающимся гибридным системам, а подростки продолжают диктовать свои правила игры. Что будет дальше? Увидим!