Автор «Сумерек» Стефани Майер нас обманула: вампиры не похожи на Эдварда Каллена. И на Виаго из «Реальных упырей» тоже. Как мы это узнали? Очень просто. Нашли современное вампирское комьюнити в Москве и отправились на встречу с его представителями, чтобы своими глазами увидеть, где обитают и как выживают в большом городе современные последователи Дракулы. Спойлер: никакого чеснока и бледной кожи, зато кровь, которую они пьют, вполне настоящая, человеческая. Но обо всем по порядку.
«Ищу вампира», «Хочу стать донором» – в обсуждениях сообщества «Братство вампиров» знакомства хоть и не самые обычные, но не менее активные, чем в пиковые часы на «Тиндере». За практически 20 лет существования «Братство» собрало аудиторию более чем в 10 тысяч человек, и, хотя лента паблика молчит уже больше года, обсуждения обновляются практически ежедневно – вампиры ищут доноров (да, речь про кровь), обычные смертные – «настоящих» вампиров. Таких групп на просторах одного только ВКонтакте пара десятков тысяч, но встречаются здесь, в общем-то, одни и те же имена.
О своем комьюнити, как и о себе, современные вампиры рассказывают неохотно, но на одном из крупнейших тематических форумов – Vampire Community – в разделе «О нас» прямо говорится, что с персонажами массовой культуры у них мало общего. «Мы не бессмертны, не превращаемся в кого-либо, не всемогущи. У нас нет войны с оборотнями, мы не летаем и не живем в Трансильвании. Мы не превратим вас в вампира, нами не управляют никакие кланы, у нас нет учителей, сэров или принцев. Мы личности, у которых проявляются некие симптомы, обычно маркируемые как «вампиризм»».
Записи на стене сообщества «Сангвинары и доноры» (ВКонтакте)
Вообще, главная цель комьюнити – поиск единомышленников и обмен опытом, отсюда и статьи о правильном заборе крови и употреблении ее в пищу, и материалы о том, почему не стоит говорить врачу, что ты вампир, и даже фирменный вампирский магазин с сувенирной продукцией. За 13 лет аудитория Vampire Community выросла с примерно 200 человек до более чем 3 тысяч: по внутренним данным сообщества, в основном вампирам от 20 до 24 лет (25,7 %), большинство из них одиноки (74,1 %), верят в магию (85,4 %) и никому не рассказывают о своем вампиризме (52,4 %) за пределами комьюнити.
Здесь считают, что вампиризм – это особое физическое состояние, расположение духа, что вампиром ты рождаешься, а процесс обращения в течение жизни называют пробуждением. Последнее характеризуется голодом, который не утоляется обычной пищей, перепадами настроения, слабостью, головной болью, бессонницей. А затем ты попадаешь в одну из трех категорий вампиров: сангвинары, питающиеся кровью, энерговампиры, питающиеся энергией, и гибриды, нуждающиеся и в том, и в другом.
Внутренней организации, иерархии или правил у современного вампирского комьюнити в широком смысле нет, а все крупные существующие форумы и сообщества служат, скорее, площадкой для обмена контактами и настольной энциклопедией для «новичков». И назвать сообщество масштабным вряд ли получится – Vampire Community на всю Россию насчитывает 3,5 тысячи активных пользователей, паблики ВКонтакте и в других социальных сетях прибавляют к ним несколько тысяч, но на этом расчет окончен. Что можно рассказать о современных вампирах еще? Среди них, судя по всему, мало дружелюбных – в этом мы убедились на собственном опыте.
Те, кто называют себя настоящими вампирами, отказываются от встреч, отправляют в блэк-листы, иногда требуют за интервью «молоденькую девушку от 18 лет и специалиста из сферы медицыны для взятия крови» (орфография автора сохранена), а в редких удавшихся разговорах ведут себя крайне скрытно – обсуждать что-то, кроме кровных пожертвований, они готовы неохотно.
«На вас уже начали шептать. Аккуратнее ходите по темным улицам», – предупреждает нашего редактора пользователь с ником True Source. В ту же ночь, около трех, ее будят стуки в дверь от незнакомой девушки. «Есть ли вам чего бояться и опасаться?» – спрашивает другого редактора один из наших героев, представившийся Моргантом. А на следующий день она просыпается с опухшим глазом и постоянными звонками с неизвестных номеров. Пока мы готовили этот материал, от него успел отказаться один редактор, а другому пришлось в ночи идти на встречу с вампиром – практически единственным из пары десятков, получивших наш запрос, который согласился на разговор.
Вампиру, называющему себя Моргантом, на вид около 25, и выглядит он как обычный парень – ничего броского, кроме ажурной маски на лице. Такую же он просит надеть всех гостей (в том числе нас) своей вампирской коммуны – небольшой квартиры, где живет вместе еще с четырьмя коллегами в полумраке и при свечах. Романтика – скажете вы, вампиры – ответим мы. О себе наш герой рассказывает односложно и извилисто: например, отказывается называть свой возраст (здесь должна быть шутка с цитатой: «И давно тебе 17?» – «Уже да»), но говорит, что видел разрушение не одного государства, утверждает, что не отражается в зеркале, но после заявляет, что шутит. В чем он уверен безоговорочно, так это в том, что «он есть тьма и он есть смерть». А еще в том, что его тело мертво, человеческие чувства ему чужды, а вампиры – идеальные существа.
«Вампир в людском обществе никогда не позволит себе уснуть. Человеческий страх силен, и я думаю, что человек попытается убить вампира, как только тот уснет, – это самое логичное, что можно сделать. Что еще может мне угрожать? Главная сила живых людей – это информация. Но людей тянет к нам, а нас тянет к ним – такова природа. Людям все интересно, они слишком любопытны, чтобы отказаться от этого, некоторые даже настолько храбры, что пытаются взаимодействовать». Впрочем, наш редактор, по словам Морганта, хоть и «еда, но не в его вкусе»: «Лично я предпочитаю азиаток. Нравится их запах».
К слову, о еде – что точно объединяет всех вампиров, так это пищевые предпочтения. Они действительно пьют кровь (этот процесс называется кормлением), и на сцены из «Сумерек», когда людей ловят в темных переулках, это не похоже: перед встречей, как правило, доноры сдают анализы на ВИЧ, гепатиты и сифилис, для получения крови используются антисептики и самые разные инструменты от лезвий и шприцев до игл и скальпелей. Ужином их обеспечивают доноры (они же кормильцы) – люди, готовые отдать свою кровь на пропитание вампиру. Обычно за это не платят, главное – минуты кровного единения со сверхъестественным существом.
«Возможно, будет больно – нужно знать твой болевой порог и боишься ли ты крови. Мне это неважно, но за своего человека я буду переживать. Процесс выглядит так: рука пережимается жгутом, как при сдаче крови, затем нужно поработать кулачком, и я сделаю на вене порез около четырех миллиметров. Предупреждаю сразу: я не люблю шрамы и предпочитаю, чтобы от меня не оставалось следов. Я беру только то, что мне нужно», – объясняет процесс сангвинар Иля (не путать с сангвиниками по типу личности), то есть тот, кто пьет исключительно людскую кровь. Другая не подойдет из-за «вируса вампиризма», но с этим проблем нет – желающих предложить себя на место донора, как оказалось, в избытке.
В целом вампиры – про здоровье и безопасность, поэтому к своим донорам относятся с заботой и уважением, хотя риск занесения инфекций сохраняется все равно. Как и опасность для самих вампиров – по словам гематологов, употребление крови чревато появлением многих болезней.
А на форумах рассказывают, что часто «кормление» приводит еще и к интимным отношениям между вампирами и донорами.
Нэля Чекалова
«Людей привлекают вампиры, потому что это искусственно созданный образ обладателей сверхсилы. У них есть власть, они вызывают страх – это эмоциональные образы, яркие, насыщенные, захватывающие психику. Для некоторых это также может быть способом приобщиться к высшему классу, стать частью их общества, быть особенным», – объясняет гештальт-терапевт Нэля Чекалова психологию поведения доноров.
Ее слова подтверждает Александр – бывший кормилец, несколько лет, по его словам, искавший вампира для получения «бессмертия, вечной молодости и суперспособностей», но после неудачного обращения разочаровавшийся в вампирах. Сейчас свою одержимость сверхъестественными существами он называет не более чем «желанием чего-то необычного, нового, волшебного от нехватки эмоций и впечатлений».
«Если человек представляется вампиром, за этим стоит определенная потребность – как правило, это привлечение внимания, позиция жертвы и страдания или вызов и противостояние обществу. Бывает такое, что фантазии переходят в патологию. Обычно такое встречается в подростковом возрасте, в школьный период, и может продолжаться несколько месяцев. Если в результате перестает работать критическое мышление, это становится расстройством, патологией, аутизацией. Человек проваливается в одиночество и изоляцию, не контролирует поток фантазийной информации. Проявляется стереотипность образов и однообразие, эмоциональная охваченность, пассивность», – объясняет Нэля Чекалова. По ее словам, на определенном этапе в таких ситуациях развитие личности останавливается – появляется дефицит воображения, отсутствует разделение своих действий и вымышленных, теряется контакт с собой. Участники Vampire Community, правда, с ней не согласились бы – по их собственным словам, себя они относят к виду более совершенному, чем человеческий, превосходящему его как минимум по уму.
Психология объясняет вампиризм побегом от реальности: «Если человек начинает причислять себя к несуществующим персонажам, то в реальности у него явно проблемы. Почему люди начинают фантазировать, улетать в иллюзии? Это способ без химического допинга оказаться в месте, где им хорошо». А голливудские фильмы и любовные романы за последние примерно 50 лет только продолжают возводить его во что-то вроде культа, хотя с образами Дэймона Сальваторе из «Дневников вампира» или Лестата и Луи из «Интервью с вампиром» современные вампиры имеют мало общего. Сегодняшние Эдварды Каллены – скорее субкультура, чем сверхъестественное явление. По крайней мере, пока не доказано другое.
Текст: Анастасия Павлова, Ольга Трухина