Как и почему «Титаник» Джеймса Кэмерона стал одним из самых успешных в истории кино?
110 лет назад, в ночь с 14 на 15 апреля 1912 года, в результате столкновения с айсбергом в Северной Атлантике во время своего первого и единственного рейса затонул легендарный «Титаник». В 23:59 капитану доложили об угрозе столкновения, а уже в 02:20 «Титаник» разломился на две части и пошел на дно, унеся, по официальным данным, жизни 1 496 человек.
Через 85 лет после трагедии о «Титанике» снимут фильм – 19 декабря 1997-го в прокат выйдет одноименная картина Джеймса Кэмерона, которая впоследствии завоюет 11 «Оскаров» в основных категориях и станет самой кассовой в истории на следующие 12 лет (ее рекорд побьет, кстати, работа того же Кэмерона – «Аватар»).
В чем секрет успеха «Титаника» и почему это великое кино?
«Титаник» был сенсацией для индустрии сам по себе: при бюджете в 200 000 000 долларов, использовании новейших технологий и трехчасовом хронометраже фильм стал одним из самых дорогих и инновационных в XX веке. И если зрители от этой трогательной и масштабной истории были в восторге, то критики (не все, но все же) их восторга иногда не разделяли, называя «Титаник» воплощением дурного вкуса и примитивных технологий. Итальянский ученый, философ и теоретик культуры Умберто Эко позже, в 1998-м, напишет: «Все дело в том, что Кейт Уинслет как две капли воды похожа на тех американских девушек, которые бегают смотреть «Титаник»; ведь эти девушки похожи не на Шэрон Стоун, а именно на нее; девушки, вскормленные на гамбургерах, чей идеал (угадайте кто) – Моника Левински, – а мы-то удивляемся, как это Клинтон нажил себе неприятности из-за простушки, которой не мешало бы сбросить пару-другую килограммов. Эти типичные американские девушки, которые всю жизнь проводят перед зеркалом, раздумывая, как бы стать похожими на Шэрон Стоун, посмотрев «Титаник», убеждаются, что, оставаясь в точности такими, какие они есть, они могут заполучить Леонардо ДиКаприо (или Клинтона). Теперь понятно, что тридцать раз переживать такую мечту – это самый минимум и что успех фильма был предопределен уже тогда, когда Кейт, девочка, страдающая булимией, объедалась гамбургерами». Также автор рецензии сравнил «Титаник» с перевернутой с ног на голову историей «Золушки».
Тем не менее и Умберто Эко, и другие критики признавали одно: четкой формулы успеха у фильма нет и его феномен вряд ли поддается простому объяснению. Последнее кроется, скорее всего, в многогранности содержания «Титаника»: это одновременно катастрофа, основанная на реальных событиях, мелодрама с двумя сильными составляющими – Лео ДиКаприо и Кейт Уинслет, и даже отчасти детективный и приключенческий триллер. Продюсер Paramount (компания, согласившаяся вместо Universal разделить затраты на производство фильма с 20th Century Fox) Шерри Лансинг рассказывала, что Джеймса Кэмерона на этапе зарождения идеи называли безумцем, который требовал, казалось бы, невозможного: детального воспроизведения на экране реалистичных костюмов и интерьеров, правдоподобной компьютерной графики, в конце концов, настоящих обоев. Если сейчас это кажется забавным, то тогда продюсерам приходилось спорить до последнего. И в этом еще одна составляющая успеха «Титаника» – это редкий пример кино, которое не идет на уступки, и редкий образец режиссерской бескомпромиссности, сделавшей картину настоящим событием. В какой-то момент, когда финансирование фильма было под угрозой, он даже отказался от собственного гонорара в пользу процентов от сборов.
Джеймс Кэмерон хотел, кажется, выжать из этого фильма все, что мог, а потому так дотошно относился к каждой его детали: он нырял к обломкам «Титаника», лично утверждал главных героев, тогда еще не снискавших большой любви публики, и лично выбирал ту самую My Heart Will Go On, которую хотели заменить из-за «простоватости». Для киноиндустрии 90-х дать режиссеру такой карт-бланш было чем-то из ряда вон выходящим, но в 20th Century Fox рискнули. И не прогадали. Несмотря на медленный и неуверенный прокатный старт, «Титанику» удалось возглавить прокат и, более того – удержаться на своем первом месте еще в течение 15 недель! Этот рекорд не побит, к слову, до сих пор.
В «Титанике» ужасающие сцены органично чередуются с чем-то личным и очень трогательным, а потому зритель все время в напряжении. Во-первых, это история глобальная, заставляющая подумать: «А что если вдруг…» Тем более на исходе XX века, в преддверии смены тысячелетий и апокалиптических настроений, и после относительно свежего в рамках истории реального крушения лайнера, которое называли дурным знаком. Во-вторых, это катастрофа на фоне запретной (а как мы помним, что запретно – то, как правило, всем нравится) любви, удачно вписавшейся в сюжет романтической линии, камерной и интимной истории, случившейся во время всеобщего безумства. И (это, пожалуй, самый важный пункт) две эти составляющие соединяются с третьей – с верностью Джеймса Кэмерона собственному чутью. Все это, конечно, до конца не определяет успешность фильма, иначе подобных «Титаников» было бы достаточно, но для 1997-го это было новинкой, из-за которой будущего лауреата «Оскара» сначала называли безумцем, а после – гением, сделавшим рекордное для своего времени во всех отношениях кино.
Сам он после рассказывал, что хотел снять фильм в самых невыносимых, нечеловеческих условиях, которые мог себе позволить Голливуд на тот момент, и что это фильм о смерти и разлуке. Получилось ли? Более чем.
