Макс Барских: Я не дружу с коллегами по шоу-бизнесу

Бывший участник украинской «Фабрики звезд», артист № 1 в странах СНГ, секс-символ и просто парень из Херсона Макс Барских (28) – фигура загадочная. О личной жизни не рассказывает, выпускает хит за хитом, дает концерты по всему миру, спит, кажется, только в самолетах и работает там же – встретиться с ним на интервью просто нереально, поэтому на все вопросы он отвечает на высоте 10 тысяч метров, когда летит с одного выступления на другое. Сегодня он выпустил очередную бомбу – клип в стиле 80-х на песню «Берега» (режиссер, конечно, Алан Бадоев).

В день премьеры мы узнали у Макса, почему он не дружит со своими коллегами из шоу-бизнеса, чему его научила встреча с отцом после 16 лет разлуки и почему ему не нравится статус секс-символа.

Я знаю, что твои близкие друзья называют тебя Барсиком – это мило или раздражает?

Да, Барсиком меня называют только самые-самые близкие друзья, а им позволительно все. (Смеется.) Хотя в последнее время мои фаны очень часто используют это прозвище, но меня это не раздражает, а, скорее, даже радует. Это мило.

Ты живешь в самолетах, постоянно ездишь из России в Украину. Сколько раз в год ты можешь слетать туда обратно?

От Украины до России – это самое короткое расстояние, которое мне приходится преодолевать. География моих выступлений и перелетов гораздо шире: это вся Восточная Европа и страны СНГ (Казахстан, Республика Беларусь, страны Прибалтики). Конечно, это безумно выматывает, и иногда я просто не понимаю, где завтра проснусь. Это безусловная часть жизни любого востребованного артиста, и в этих городах и странах меня ждут и хотят услышать мои песни. А для меня это ценно. Это подпитывает и дает дополнительные силы даже тогда, когда их нет. Я не боюсь летать в самолетах: верю, что того, чему суждено сбыться, не миновать. Небо дает крылья.

Не мешает ли такой дикий рабочий график личной жизни?

Такой график очень опустошает меня, ведь я пишу песни сам, и мне порой просто необходимо побыть в спокойствии и тишине. И при каждой возможности я вырываюсь в Лос-Анжелес, в свою квартиру, где я могу побыть просто Колей Бортником и подумать, о чем я хочу рассказать в своих новых песнях.

Как ты выдержал такой всплеск внимания к себе после выхода альбома «Туманы»? Не началась звездная болезнь?

Я пишу песни не для того, чтобы быть популярным, а потому, что мне хочется рассказывать людям свою историю, делиться ей с другими. Так получилось, что это нашло такой широкий отклик, и я этому, безусловно, рад. Но причин для звездной болезни вообще нет. Я стою на сцене, но по ту сторону такие же люди, как и я, и у них тоже есть своя история. Если мои истории нужны, то это всего лишь ценная удача, и я очень благодарен каждому человеку, который принимает близко к сердцу то, что я пою.

Кого из артистов ты можешь назвать своими друзьями?

Я нахожусь вне шоу-бизнеса и не дружу с коллегами по сцене. Мои друзья – это очень ограниченный круг людей, с которыми я вместе еще со школы, это выходцы из моего города Херсон. С ними у нас действительно очень близкие отношения.

Расскажи о своем стороннем проекте Mickolai.

Mickolai – это отдушина, эксперимент. Это там, где я пытаюсь находить разные другие формы, отличные от музыки Макса Барских. Так как я музыкант, мне важно развиваться, важно пробовать. Это такой творческий плацдарм, где я вынашиваю идеи, которые потом отчасти могут перетекать в Макса Барских.

Ты очень мало рассказываешь о своем детстве, отношениях с родителями, в частности с папой. Это до сих пор больная тема?

Мы с отцом не виделись очень много лет и встретились только на съемочной площадке клипа «Февраль», его пригласил Алан Бадоев. За кулисами мы так много и так честно общались, иногда даже просто молчали… Это многое во мне изменило. Я научился больше понимать своих родителей, больше понимать их поступки и прощать. Я всего лишь ребенок своих родителей, очень уважаю их и люблю. (Отец Макса умер в феврале 2018 года. С сыном он не виделся 16 лет – Николай Бортник ушел из семьи, когда Максу было всего 11. Будущего музыканта и его старших брата и сестру воспитывала мама. – Прим. ред.)

Чему тебя научила «Фабрика звезд»?

Главное, чему меня научила «Фабрика звезд», – это то, насколько сильно я люблю свободу. Для меня свобода действия, свобода решения – это главное, и любой фактор, который ставит меня в рамки, очень быстро уходит из моей жизни, а я сразу же двигаюсь в другом направлении. Для меня очень важно оставаться самим собой в любых предлагаемых обстоятельствах.

Пару лет назад ты переехал в Лос-Анджелес. Почему ты принял такое решение?

Лос-Анджелес – настоящий дом для меня, там мне легко дышать. Ко мне подходит ощущение свободы в Америке, подходят люди, которые улыбаются, которые любят персоналити, которые любят тебя за то, какой ты есть и чем ты отличаешься от других. Это безумно ценно и очень вдохновляет меня. Там я просто могу сесть на берегу океана, посмотреть на солнце и подумать, кто я и кем хочу быть в будущем.

Что ты чувствуешь, когда тебя называют секс-символом?

Любому человеку приятно слышать комплимент в свой адрес, и я далеко не исключение. Другое дело, что ярлыки, такие как «секс-символ», «эпатажный» или «не эпатажный», очень бездушны и не имеют под собой никакого грунта. Я артист, и я перевоплощаюсь, иногда я могу быть смешным, иногда – грустным, иногда – излишне сексуальным. Я становлюсь тем персонажем, который идеально донесет смысл песни, которую я создаю. 

Какие у тебя творческие и личные планы до конца года?

Сейчас я полностью сосредоточен на выходе моего нового альбома «Семь», на его звучании. Мы почти на финальном этапе, и это безумно захватывает меня, хотя постоянно не хватает времени и кажется, что я могу больше… Конечно же, это концерт-предпрослушивание этого альбома, на котором я впервые спою новые песни для людей. Он состоится в Киеве 29 ноября.

Instagram: @max_barskih

Благодарим ЖК «Фили Град» за помощь в организации съемки.

Фото: Никита Шалетин. Идея: Оксана Кравчук. Продюсер: Анжелика Пуртова. Ассистент продюсера: Виктория Тенищева, Алла Колисниченко. Стиль: Рамиль Мустафаев. Макияж и волосы: Дарья Емельянова