Искусство не терпит токсичности и интриг: Александра Ребенок о театре, соперничестве, возрасте и женской силе

Старт июля (а именно первое число) мы предлагаем отметить культурно – на новой сцене Московского театра на Таганке в компании Александры Ребенок, Виктории Исаковой и Ирины Старшенбаум. Актрисы исполнили главные роли в спектакле Никиты Кобелева «Наедине» (проекте театрального агентства «Арт-Партнер XXI») по пьесе Дона Нигро – в основу постановки легли три женских истории, три сломанных судьбы, три исповеди, рассказанные в формате монолога. Любовь, секс, сложности отношений с мужчинами, детские травмы, одиночество и страх любить – мы не соврем, если скажем, что театральные подмостки давно не видели столько искренности и душевной обнаженности, сколько их готовит трио актрис, впервые играющих вместе на одной сцене. К слову, с одной из них – Александрой Ребенок – нам удалось встретиться задолго до премьеры, чтобы за шоколадным десертом и американо в LouLou обсудить театр, кино, женскую силу и вызовы в профессии. Об этом и многом другом – в нашем интервью!

«Наедине» – о чем эта история для вас?

Это первый опыт в моей жизни, когда вся история рассказана мной одной. Я ненавижу реквизит, когда, например, нужно есть, причесываться, переодеваться непосредственно на сцене, а вот партнер для меня – самое дорогое, что может быть. Это тот, с кем вы вдвоем ведете историю, это химия и энергия. Одному существовать на сцене на протяжении какого-то времени – это вызов для артиста. Я молчу вообще о моноспектаклях – это высший пилотаж. «Наедине» в этом смысле – для меня вызов, хотя, конечно же, в целом это единое высказывание, складывающееся из трех  отдельных монологов.

Какие критерии вы вкладываете в понятие «состоявшийся артист»?

«Состоявшийся» звучит как что-то из прошлого, что-то застоявшееся. Для меня быть актрисой – это вечный поиск и движение вперед. Для меня и движущей силой являются сомнения и интуиция. А вот так вдруг сесть, закинуть ногу на ногу и сказать: «Да! Я, конечно, лучше всех» – это творческий покой.

Сейчас стало модно говорить о «ресурсном состоянии», принятии себя, хорошей самооценке, и если в жизни это работает, то в творческом плане недовольство собой – не со знаком «минус».

Благодаря этому ты постоянно держишь себя в тонусе и понимаешь, что каждая новая работа – это поиск нового, а значит, шаг вперед. А подводят итоги и определяют твой статус пусть зрители.

Ваша коллега по спектаклю Ирина Старшенбаум в нашем интервью рассказывала, что каждый новый проект чему-то ее учит и собирает ее как личность как по пазлам. Чему вас в этом смысле научил спектакль «Наедине»?

Меня «мучает» каждый проект, и в этот раз я делаю много того, чего не делала до. Я существую на сцене одна и веду рассказ чужой истории от первого лица, оставаясь собой.

Мои партнеры – это музыка, свет и видео. Но рост там, где сложно.

Необходимо выйти из зоны комфорта, тогда получится зайти на новые территории, открыть себя по-новому, суметь заново посмотреть на себя со стороны.

Судя по тому, что вы говорите, для вас в этом спектакле и в этой работе много нового. Эта условная свежесть была в списке пунктов, из-за которых вы согласились на участие?

Да, мне всегда интересен эксперимент, сделать то, чего не делала до.

При этом, я думаю, за последние, допустим, пять лет было много и других предложений. Почему именно «Наедине»?

Мы познакомились с режиссером спектакля Никитой Кобелевым и нашли точки пересечения, поняли, что смотрим в одну сторону. Мне очень нравится, что он не придумывает меня и не использует старые успешные амплуа, а идет непосредственно от того, какая я есть сегодня. Бывает и совсем иначе. Режиссер, который совсем не знает тебя, хочет использовать в том качестве, в котором ты понравилась ему в другой успешной роли. Хочет такой же характер, образ, красные губы – для меня это скучно. Я забочусь о том, чтобы каждая новая роль кардинально отличалась от предыдущей, иначе ты просто уснешь с этими красными губами в прямом и переносном смысле.

Если бы можно было описать в трех словах то, что вы будете рассказывать в спектакле «Наедине», то что это были бы за слова?

Есть ли у любви цена?

А как бы вы сами ответили на этот вопрос?

Любовь либо есть, либо нет. Ее невозможно купить.

У каждой героини «Наедине» на пути встречаются трудности, как это происходит и в реальной жизни. Как с проблемами справляетесь вы?

Я опираюсь на интуицию. Слушаю сердце.

Даже если стратегически все верно, цифры – идеальны, но ты чувствуешь, что это не твое и что это путь вникуда, то я могу с него свернуть.

А еще когда кажется, что все пошло не так, то я держу в голове, что это не навсегда и все пройдет. А потому стоит ли сейчас рвать на себе волосы, проклинать людей, мир и жизнь, если завтра это пройдет?

А есть, кроме интуиции, другие нематериальные опоры (например, астрология, Таро, гадания), в которые вы верите?

Гадания я пробовала в подростковом возрасте, но все заканчивалось какой-то чушью, бубновый король оказывался шестеркой, и на этом мои эксперименты были закончены. С раскладами Таро позже у нас тоже не сложилось. Вообще, мне кажется, что работает то, во что веришь, и у каждого свои  инструменты и методы, которые могут помочь тогда, когда невозможно построить планы на ближайшие три часа. Хотя мне иногда интересно читать то, как выстраиваются планеты, про время перемен – это вдохновляет. Другое дело, как ты сам проходишь эти испытания счастьем, разочарованием, как ты становишься человеком. И на что ты опираешься, если ничего нет.

Вы сказали, что для вас на сцене самое важное – это химия с партнером, но при этом с вашими коллегами по «Наедине» – Ириной Старшенбаум и Викторией Исаковой – вы еще ни разу не репетировали вместе. Что, если не появится той нужной искры?

Так бывает, да. Хорошо, что в «Наедине» на сцене мы не пересекаемся, а за кулисами я потерплю (Смеется.). Вообще, я считаю, что территория искусства не терпит токсичности, интриг и личной неприязни. Такое всегда чувствуется в работе, и этот негатив убивает все, не давая возможности росту и рождению чего-то нового. Мне неинтересно заниматься выяснением отношений за пределами сцены, и если мы говорим о соперничестве, то только творческая конкуренция дает живую энергию в работе. Но я, скажу честно, соревнуюсь только с собой: есть работа, которую я сделала до, и есть работа, которую я делаю сейчас.

Например, мне интересна смена возраста: мне уже не 30, но и еще не 50, и мои 40 в пространстве сцены для меня в новинку.

Что это, как себя преподносить? Невозможно в 40 играть так же, как ты играл в 30, и для меня это момент любопытства и иронии по отношению к себе. .

То,что вы сейчас говорите про интриги, довольно сильно расходится с характером вашей героини в «Содержанках». Насколько не противоречит внутренне играть персонажей, чей образ жизни и мысли расходится с вашими личными?

У меня, напротив, все абсолютно сходится. Другое дело, что необязательно быть интриганкой в жизни, но энергия-то та же. Например, Ольга в «Содержанках» хочет  свободы от прошлого, выйти из порочного круга, и такое чувство я могу найти в себе. Необязательно убивать в жизни, чтобы сыграть убийцу, ведь и история в целом не про убийство, а про человека и его слабости – поступки героини лишь следствие старых обид, комплексов и переживаний, а обид из детства у нас всех предостаточно.

В чем женская сила для вас?

В слабости. Многие женщины сейчас стали кричать о том, что они сильные, но мне кажется, что наша сила в чувственности, в том, что сложнодоступно для мужчины. Мы, женщины, знаем власть, и она заключается в чувственной природе, в уязвимости, логике, стратегии, легкости, спонтанности.

А в чем для вас заключается талант? Можно ли его воспитать?

Нет, его надо просто найти. Талант – это что-то про любовь, это нужно искать в себе, это больше про самореализацию и понимание себя.

Это путь за сердцем, а не за головой.

Если ты сам себе не врешь, талант не может не сработать.

В последние годы блогеры стали активно проникать в разные сферы общества, в том числе в кино и театр. Как вы к этому относитесь?

Энди Уорхол говорил: «Каждый может быть известным, но только на пять минут».

За время нашего разговора вам несколько раз позвонили насчет ребенка. Как удается балансировать между работой и семьей?

У меня есть помощники. Вообще, делегирование – классная штука, иначе можно сойти с ума и расшибиться в лепешку. Конечно, родительскую любовь никто не заменит, но разогреть еду может и бабушка. Я обожаю проводить время с детьми, но мы договариваемся заранее, как будем проводить выходные.