Валерия: Я совершенно не жалею о своих ошибках

Сегодня выходит новый альбом Валерии «Океаны». Мы встретились со знаменитой певицей, чтобы поговорить не только о создании новой пластинки, но и о том, как происходит становление артиста в российском шоу-бизнесе и что для этого нужно. Валерия также рассказала нам, чем сейчас занимаются ее талантливые дети, которых уже успела полюбить российская публика.

Это всегда волнительно – встретиться с человеком, чьи песни ты с детства знаешь наизусть. Валерия сидит напротив меня, внимательно слушает вопросы, а затем отвечает – с толком и расстановкой. От нее невозможно оторваться. В каждом ее движении и взгляде столько уверенности, но при этом она, как и ее песни, остается нежной и хрупкой.

Мы подгадали выход альбома к первым дням весны, потому что он несет в себе большой положительный заряд. Мне кажется, что сейчас не хватает позитивных песен, добрых, светлых. И это не просто лирические песни о любви – они действительно очень энергичные. Я думаю, что это один из самых удачных моих альбомов за последние годы. 


Я вижу реакцию зрителей. Если они слышат песню впервые и с восторгом реагируют, то это дорогого стоит. Ведь обычно аудитория громко воспринимает только хиты. Поэтому я очень надеюсь, что во всех отношениях этот альбом станет успешным. Во всяком случае уже сложилась новая концертная программа с потрясающе сильными песнями, и это подтверждается многочисленными откликами аудитории. Наконец-то альбом появляется в физическом воплощении! Там действительно океан самых ярких эмоций.

Работа велась на протяжении двух лет. Некоторые песни переделывались по несколько раз. Мы были недовольны аранжировками, что-то меняли, потому что хотелось именно современного, очень модного звучания. В то же время не хотелось, чтобы песни потеряли свою оригинальность, настроение и характер. Мне кажется, что это удалось. Альбом был написан самыми разными авторами: Ильей Брылиным, Натальей Касимцевой и Виктором Дробышем.

С одной стороны, я совершенно не могу отрываться от себя самой, и, честно говоря, не очень хочется. Я не хотела бы терять то, что складывалось годами. Это ведь мой опыт, стиль, моя творческая жизнь. Но без экспериментальных вещей очень трудно. Хочется свежего дыхания. И именно это мы привносим в аранжировки. Но, несмотря на современный звук, все песни – абсолютно мои по духу.

Рост артиста всегда ощущается исключительно на практике. По-другому не бывает. Певец не может расти в тепличных условиях. Невозможно стать артистом в репетиционной студии, какой бы идеальной она ни была. Это ведь то же самое, что воссоздать в искусственной кабине самолета путешествие – пока не полетаешь, не поймешь. Развитие происходит только во время концертов. Какие-то интерпретации песен, какие-то новые фишки, приемы – все это приобретается на живых концертных выступлениях. 


Эмоции запрограммировать нельзя. И даже если сыграть один и тот же концерт, – а бывало и так, что я играла на одной площадке три концерта, – то получаются три совершенно разных шоу. Один и тот же город, одна и та же площадка, один и тот же звук, мы все одинаковые, но это не день сурка – все по-разному.

Наша профессия, конечно, очень энергозатратная, но, с другой стороны, и получаешь многое. Недаром говорят такие банальные вещи про обмен энергией. С точки зрения физики мне это трудно объяснить, но ведь оно действительно работает. Наступают моменты, когда кажется, что сил уже нет, но выходишь на сцену – и там фантастические овации, которые питают тебя, как аккумулятор. Совершенно нет мыслей «ну вот, опять концерт, опять перелет». Всё как в первый раз.

Артисты, которые говорят, что уходят со сцены, обычно используют эту информацию только в качестве пиара. Потом ведь возвращаются. Всем хочется привлечь к себе внимание, если они чувствуют его недостаток. Но бывает и такое, что артист просто растворяется, не заявляя об этом. Не потому, что он захотел уйти, просто что-то не сложилось. Добровольно от успеха никто не отказывается. И потом, как можно отказаться от того, что доставляет тебе удовольствие, что является делом твоей жизни? Должно тогда взамен прийти нечто настолько мощное, что перекрыло бы все эти чувства. Разве что сумасшедшая любовь, из-за которой тебе надо улететь в Австралию или еще более сильные потрясения.

Совместить карьеру и семью возможно. Тут важно, чтобы было желание и, конечно, поддержка со стороны твоего партнера. Сейчас, когда дети уже подросли, я на многие вещи смотрю по-другому и понимаю, что была абсолютно права, когда не бросила профессию, а планы такие у меня были. Мудрые люди меня останавливали, говорили: «Не будь глупой, пройдет каких-то лет пять, дети начнут жить своей жизнью, и твоих жертв никто не оценит». Это правда. Никаких родительских жертв дети, даже самые хорошие, самые умные, талантливые, любящие, не оценят. Да, они любят своих родителей, но настолько увлечены своей собственной жизнью, что им нет дела до всего этого.

Жизнь детей я всегда держала под тотальным контролем. У меня было дистанционное взаимодействие со всеми учителями, с классным руководителем, с директором школы. Мне очень повезло, что у нас была няня, которая жила с нами 18 лет и стала настоящим членом семьи. Мы до сих пор очень близко общаемся, отмечаем вместе все праздники. Она умная, образованная, очень добрая, справедливая женщина, актриса по образованию. Своей семьи у нее не сложилось, но она обрела детей в нашей, и я ей благодарна за то, что она не просто поила, кормила и следила за ними, а воспитывала их. И Анютка, возможно, отчасти и по ее стопам пошла. Потому что у нас в доме всегда были разговоры о театре.

Каждый из моих детей отличался по-своему в свое время. Сейчас вот у Арсения переходный возраст. Он пытается понять, кто же он такой. Арсений очень серьезный, умный и невероятно талантливый. Но вот решил сейчас, что ему надо сдать ЕГЭ, и в музыкальном училище берет академический отпуск. Но он занимается, ходит в школу, пытается переосмыслить все. Хотя мне совершенно очевидно, кто он. Но сейчас нет смысла что-либо объяснять, потому что всё воспринимается в штыки. Поэтому, хочет он математикой заниматься, – ради бога, всему свое время.

В прошлом году меня очень сильно удивил мой старший сын, Тёма. Он блестяще учится в университете, уже заканчивает. Занимался на двух факультетах сразу – IT-технологии и бизнес-менеджмент. В то время как его однокурсники не страдали жаждой знаний, он брал все дополнительные предметы. В какой-то момент в нем даже проснулся дух перфекциониста. «Родители оплачивают мне образование – значит, я должен это отработать», – говорил он. Мне нравится такой сознательный подход. И вдруг весной прошлого года он очень захотел заняться сочинением электронной музыки. Хотя у него было неполное музыкальное образование, но до этого момента как-то не клеилось, а тут – на тебе. И он поступил на онлайн-обучение в бостонскую академию Berklee, занимается саунд-дизайном, аранжировками. Бывало такое, что он ночами не спал, так как у него занятия начинались в пять утра. И это не может не восхищать. Если бы мне кто-нибудь сказал, когда ему было 11 и он прогуливал школу, что так будет, – я не поверила бы.

В первую очередь, чтобы стать успешным в шоу-бизнесе, человек должен быть трудолюбивым и целеустремленным. Он должен быть готов к тому, что любая творческая профессия сопряжена с возможностью неудач, которые могут стать очень болезненными. Нужно понимать, что успех, который обрушился на твою голову, может так же легко испариться. Далеко не все с этим справляются: какой-то первый намек на популярность – и всё, голова начинает кружиться, а человек перестает адекватно воспринимать себя.

Раньше знаменитые люди не были настолько доступны, как сейчас. А теперь – пожалуйста, и Instagram, и Periscope. Тебе пишут комментарии: «Уберите челку, она вам не идет», или что-то в этом духе. Я каждый раз думаю, этих людей в принципе воспитывают? С одной стороны, такая открытость – это хорошо. Разрушается понятие о сказке, между артистом и аудиторией происходит момент личностного взаимодействия. С другой стороны, если ты вступаешь в переписку с тем или иным человеком, можно ожидать все что угодно. Некоторых я буквально удерживала от самоубийства! И мне все говорят: «Ты зачем так активно включаешься, зачем реагируешь на это?» А я просто не могу по-другому. Недавно вот написали очень трогательное послание в Instagram. Там было что-то вроде: «Я вас когда-то не поняла, а вот сейчас понимаю, как же вы были во всем правы. И спасибо вам большое за то, что вы поставили меня на путь истинный». 

Сейчас, на мой взгляд, труднее стать заметным, потому что идет большой поток информации. Например, я очень многих артистов не знаю, я песни их знаю. Даже не пытаюсь запоминать, потому что это какое-то безумие. Раньше было по-другому: источников было меньше, приходилось думать, как сделать так, чтобы эту песню услышали. И если уж ты пробивался, то все было понятно – вот это артист, вот это песня.

Я очень изменилась. Смотрю на себя в начале пути и понимаю, что это был ужас! (Смеется.) С одной стороны, я была такая молоденькая… Но, если честно, мне комфортнее с самой собой именно сейчас. С возрастом мы лучше узнаем самих себя, познаем мир. Ты слушаешь себя и думаешь: «Ой, все бы перепела». Но уже поздно, уже все вышло в таком виде. И хотя все говорят: «Да ты не понимаешь, мы этот альбом до дыр заслушали!», а ты думаешь – какой кошмар. И вот так абсолютно с каждым альбомом, с каждой песней – ты взрослеешь. Сейчас уже такого острого чувства не возникает. Может, потому, что происходит какой-то прогресс. Я все равно хочу что-то переделывать, но это замечается вовремя. И тогда мы просто останавливаемся, выдыхаем, а потом продолжаем работать. 

Если бы я сегодня встретила маленькую Валерию, то сказала бы ей, что она на правильном пути. Это же всё естественный процесс роста. Невозможно вырасти за один день. Нужно пройти школу познания, пройти через все самобичевания и прочее. 

Мне кажется, что понимание, как надо жить, сформировалось у меня очень рано, лет в 17. И с того времени глобально мало что изменилось. Я совершенно не жалею о том, что в моей жизни происходило, какие ошибки я делала. Это не шло вразрез с моими жизненными установками, наоборот, я бы даже сказала, подтверждало их. Поэтому как жила раньше, так и живу. Очень много, конечно, зависит от внешних обстоятельств. Меняется только твоя реакция на происходящее. И от воспитания, разумеется. Бывает, что люди уже в юном возрасте очень мудрые. 


Первое, что приходит в голову, когда задумываюсь о том, чем в своей карьере я горжусь, это один из самых знаковых концертов в моей жизни – в «Альберт Холле». Это один из самых легендарных залов мира. И это был не рядовой концерт, потому что проходил в Лондоне в самый пик напряженных отношений между странами. Вокруг концерта было очень много негативной информации, всему этому пытались придать политический характер, но нам все-таки удалось выстоять. Нас как-то фантастически приняли! Помню, когда я проснулась на следующее утро, подумала: «Неужели это было со мной?» Это какое-то совершенно неописуемое счастье! Я вела концерт на двух языках, но пела принципиально по-русски. Музыка – она и есть музыка. Это был какой-то особенный обмен, 220 вольт. Еще больше я убедилась в этом чувстве, когда позже мы пришли в «Альберт Холл» уже в качестве зрителей, на «Цирк Дю Солей». Я сидела и думала: «Это все были мои зрители, а прием был лучше, чем у цирка!» Осознание этого положительно сводит с ума.

Меня до сих пор многое удивляет не только в карьере, но и в жизни. Я умею радоваться самым простым вещам и всегда благодарю Бога за то, что меня такую впечатлительную слепили.

Звездная болезнь – не выдумка, а часто даже самое настоящее хроническое заболевание! 
В тот момент, когда у меня могло это зародиться, произошло жесткое заземление в личной жизни, поэтому не было времени отрываться. Мне уже было просто не до того, чтобы восхищаться собственными успехами, у меня была одна задача – выжить. 

Сейчас мы будем ездить с новой концертной программой, в которой есть, конечно, и старые хиты. Обычно мы поем обязательную часть, а потом такие песни, как «Ты где-то там», «Не обижай», «Самолет». Иногда это песни из самых первых альбомов – для удовольствия, чтобы поностальгировать. Чаще всего еще из зала требуют песни «Таю», «Метелица», «Часики».

У меня нет каких-то табу на исполнение тех или иных песен. Мне кажется, мы не должны ориентироваться на свои собственные ощущения, потому что, если зрители пришли на концерт, они имеют право изъявлять желание услышать песню. У меня нет таких композиций, которые мне надоели или из которых я выросла. 


Мне хочется, чтобы этот альбом был удачным, чтобы его по достоинству оценили. Потому что мне кажется, что он особенный. А глобальные мечты… У нас есть планы делать мощные концерты с оркестром в разных странах: во Франции, в Китае. Мне хочется испытывать похожие ощущения, как в «Альберт Холле». И, конечно, хочется расширять аудиторию. 

Фото: Марина Крылова. Стиль: Дарина Ведменская. Макияж: Юрий Столяров. Благодарим отель Barvikha Hotel & SPA за помощь в организации съемки.